На утро Флита умыла и причесала Элли и повела её в тронный зал Гудвина. В тронном зале собрались придворные кавалеры и дамы в нарядных костюмах. Гудвин никогда не выходил к ним и никогда не принимал их у себя. Однако в продолжение многих лет они каждое утро проводили во дворце, пересмеиваясь и сплетничая; они называли это придворной службой и очень гордились ею. Придворные посмотрели на Элли с удивлением и, заметив на ней серебряные башмачки, отвесили ей поклоны до самой земли.
- Фея… Фея… Это - Фея… - послышался шёпот.
В это время зазвенел колокольчик.
- Сигнал! - сказала Флита. - Гудвин требует Вас в тронный зал.
Солдат открыл дверь. Элли робко вошла и очутилась в удивительном месте. Тронный зал Гудвина был круглый, с высоким сводчатым потолком; и повсюду - на полу, на потолке, на стенах - блестели бесчисленные драгоценные камни. Элли посмотрела вперед. В центре комнаты стоял трон из зеленого мрамора, сияющий изумрудами. И на этом троне лежала огромная Живая Голова, одна голова, без туловища…
Голова имела настолько внушительный вид, что Элли обомлела от страха.
Лицо Головы было гладкое с полными щеками, с огромным носом, с крупными, плотно сжатыми губами. Голова казалась безжизненной: ни морщины на лбу, ни складки у губ, и на всём лице жили только глаза. Они с непонятным проворством повернулись в орбитах и уставились в потолок. Девочка смотрела на непонятное движение глаз и так растерялась, что забыла поклониться Голове.
- Я - Гудвин, Великий и Ужасный! Кто ты такая и зачем беспокоишь меня?
Элли заметила, что рот головы не двигается и голос, негромкий и даже приятный, слышится как будто со стороны. Девочка приободрилась и ответила:
- Я - Элли, маленькая и слабая. Я пришла издалека и прошу у вас помощи.
Глаза снова повернулись в орбитах и застыли, глядя в сторону: казалось, они хотели посмотреть на Элли, но не могли. Голос спросил:
- Откуда у тебя серебряные башмачки?
- Из пещеры злой волшебницы Гингемы. На неё упал мой домик, раздавил её, и теперь славные Жевуны свободны…
- Жевуны освобождены? - оживился голос.
- И Гингемы больше нет? Приятное известие! - Глаза Головы завертелись и наконец уставились на Элли.
- Но чего же от меня ты хочешь?
- Пошлите меня на родину, в Канзас, к папе и маме…
- Сними свое платье! - перебил голос, и в нем послышались человеческие нотки.
- Как это поможет вернутся мне домой, - храбро продолжила девочка.
Но голос вдруг умолк, а глаза Головы отвернулись от Элли. Наступила полная тишина. И в этой тишине девочка отчетливо слышала частое биение её взволнованного сердца. Её личико медленно покрывалось пунцовой краской и наконец она решилась и медленно скинула с себя платье.
- И теперь я вас прошу: исполните, пожалуйста, три заветных желания моих друзей, и когда вы их исполните, вы и меня должны будете вернуть домой.
- А почему я должен буду вернуть тебя домой?
- Потому что так написано в книге Виллины… - И ещё потому, - продолжала Элли, - что сильные должны помогать слабым. Вы великий мудрец и волшебник, а я беспомощная девчонка…
- Ты оказалась достаточно сильной, чтобы убить злую волшебницу, - возразила голова.
- Это сделало волшебство Виллины, - просто ответила девочка. - Я тут вовсе ни при чем.
- Вот мой ответ, - сказала Живая Голова, и глаза её завертелись с такой необычайной быстротой, что Элли вскрикнула от испуга.
- Я ничего не делаю даром. Если хочешь воспользоваться моим волшебным искусством, чтобы вернуться домой, ты должна сделать то, что я тебе прикажу.
- Но что я должна сделать? - спросила удивленная Элли.
- Сними трусики и делай все, что я тебе скажу.
- Но я же не могу! - вскричала Элли в испуге.
Но тут тронный зал погрузился в кромешную темноту и испуганная девочка быстро исполнила требование волшебника.
- Всякая награда должна быть заслужена. Ложись на спинку и раздвинь ножки. - услышала она голос где-то совсем рядом с собой.
- Ну, хорошо. - сказала она поникшим тихим голосом, и легла поверх собственного платья.
Элли почувствовала, как кто-то опустился перед ней на колени и стал языком лизать её разрезик. Уже через минуту она, тяжело дыша, гладила по голове своего любовника сильнее прижимая письку к его лицу. Он скользил языком от клитора к влагалищу девушки, иногда неглубоко погружая его внутрь. Элли постоянно вздрагивала и напрягалась от быстрых движений его языка. Вкус юной девушки сводил его с ума и и исследуя её щелку языком он почувствовал, как она со стоном прижалась к нему, вытянула ноги и, сжав ими его голову, затряслась в конвульсиях. Её оргазм так впечатлил его, что его ранее висящий член, стал быстро наливаться силой.
Раскрасневшаяся девушка молча лежала на спине с раздвинутыми и согнутыми в коленях ногами. Гудвин осторожно лег на неё и медленно, чувствуя как напряглось её тело, стал вводить свой член. Он слегка удивился, не ощутив девственной преграды, но отметил что его член немного толстоват для её влагалища. Гудвин замер, с удовольствием ощущая горячую тесноту. Через несколько секунд он вновь еще сильнее надавил тазом, и, постепенно войдя на всю глубину, так же медленно двинулся обратно. За минуту он сделал не больше трех фрикций. Его возбуждение было так велико. что когда он в четвертый раз коснулся дна влагалища, то со сладким стоном выплеснул в Элли огромное количество спермы и с наслаждение застыл, не покидая тугое отверстие маленькой развратницы. Еще через минуту он медленно вынул из Элли опадающий член и бесшумно растворился в темноте.
Элли лежала блаженно закрыв глаза. Она пролежала так минут десять, постепенно приходя в себя.
- Вот моё последнее слово. - внезапно громкий голос заставил Элли буквально подпрыгнуть. В тронном зале вновь было светло как и раньше. Голова все еще восседала на троне. Элли с бешено бьющимся сердцем, быстро собирала свою одежду. Глаза Головы мигнули много раз подряд. Элли, одевая платье, с интересом и надеждой следила за глазами и ждала, что они будут делать дальше. Движения глаз совершенно не соответствовали словам Головы и тону её голоса, и девочке казалось, что глаза живут самостоятельной жизнью.
- Ты покончила с рабством Жевунов и сумела получить волшебные серебряные башмачки Гингемы. Осталась одна злая волшебница в моей стране, и под её властью изнывают бедные, робкие Мигуны, жители Фиолетовой страны. Нужно им тоже дать свободу… Освободи Фиолетовую страну от власти злой волшебницы Бастинды, - ответила Голова.
- Но как же это сделать? - спросила Элли. - Ведь не могу же я убить волшебницу Бастинду! Вы требуете невозможного.
- Гм, гм… - Голос на мгновение запнулся. - Мне это безразлично, а судя по тому, что ты рассказала о себе и своих друзьях, вы сможете и должны это сделать. Так сказал Гудвин, Великий и Ужасный, и слово его — закон! Девочка заплакала.
- Ты вернёшься в Канзас к отцу и матери, когда освободишь Мигунов. Помни, что Бастинда - волшебница могущественная и злая, ужасно могущественная и злая, и надо лишить её волшебной силы. Иди и не возвращайся ко мне, пока не выполнишь свою задачу.
Грустная Элли оставила тронный зал и вернулась к друзьям, которые с беспокойством ожидали её.
- Нет надежды! - сказала она со слезами.
- Гудвин приказал мне лишить злую Бастинду её волшебной силы, а мне этого никогда не сделать! Все опечалились, и никто не мог утешить Элли. Она вошла в свою комнату и плакала, вытирая вытекающую сперму из своей щелки. Она искренне верила, что после секса Гудвин отправит её домой, что это и есть плата! Но реальность оказалась куда страшней. И так девочка, свернувшись в клубочек, плакала пока не уснула.
И так из дня в день каждое утро зеленобородый солдат приходил по очереди за всеми друзьями. Страшила увидел Гудвина в образе прекрасной Морской Девы с блестящим рыбьим хвостом. Дровосек увидел чудовищного зверя с мордой как у кабана с десятком глаз, смотрящих в разные стороны, а с неуклюжего тела свисали двенадцать лап разной длины и толщины. А когда вошёл в тронный зал Лев, то отпрыгнул в изумлении: над троном качался и сиял Огненный Шар. Страшила просил для себя мозги. Железный дровосек сердце. А Трусливый Лев немного смелости. Но в обмен на это, Гудвин требовал от них все то же, что и от Элли.
- Что же с нами будет? - печально спросила Элли.
- Ничего не остаётся, как попробовать выполнить приказ Гудвина, - сказал Лев.
- А если не удастся? - возразила девочка.
- Я никогда не получу смелости, Страшила — мозгов, а Дровосек — сердца, - ответил Лев.
- А я никогда не вернусь домой, - молвила Элли и заплакала.
- А соседский Гектор всю жизнь будет утверждать, что я сбежал с фермы потому, что испугался решительного боя с ним, - закончил Тотошка.
Потом Элли вытерла слезы и сказала:
- Попробую! Но я уверена, что ни за какие блага в мире не решусь поднять руку на Бастинду!
- Я пойду с тобой, - сказал Лев. - Хоть я и слишком труслив, чтобы помочь тебе в борьбе со злой волшебницей, но, может быть, мои услуги тебе в чем-нибудь пригодятся…
- Я тоже пойду, - сказал Страшила. - Правда, я ничем не смогу быть полезен: ведь я слишком глуп!
- У меня не хватит духу обидеть Бастинду, хотя она и очень скверная женщина, - сказал Железный Дровосек. - Но если вы идёте, я, конечно, пойду с вами, друзья!
- Ну, а Тотошка, - важно заявил пёсик, - Тотошка, понятно, никогда не покидает товарищей в беде! Элли горячо поблагодарила верных друзей. Решили отправиться на следующий день ранним утром.
Железный Дровосек наточил топор, тщательно смазал все суставы и доверху наполнил маслёнку лучшим маслом. Страшила попросил набить себя свежей соломой. Элли раздобыла кисточку и краски и заново подвела ему глаза, рот и уши, поблекшие от дорожной пыли и яркого солнца, после чего Страшила ушел в свою комнату, чтобы не отвлекать друзей от сборов.
