- Руки за голову, - немедленно приказала Вера и я поспешно выполнил приказ, сгорая от стыда.
Зрители, включая госпожу Лену, зааплодировали. Лена повернулась к ним и присела в лёгком книксене, а горничная с камерой в руках неспешно обошла меня, подробно снимая с ног до головы.
- Скажи, ты считаешь, что вы, мужчины, выше женщин? – повернулась ко мне Вера.
- Нет, я никогда так не считал, - промямлил я. Стоя голым в позорной позе перед женщинами в вечерних нарядах, я чувствовал себя совершенно беззащитным и униженным.
- Врёшь! – звонко выкрикнула Вера. – Признайся, рассказывал скабрёзные анекдоты про женщин? Хвалился своими любовными победами перед дружками? – она еле заметно кивнула, давая понять, что надо согласиться.
- Д-да, - нерешительно признался я.
Гости загудели.
- За неуважительное отношение к женщинам ты будешь наказан, - объявила Вера. – И пеняй на себя, если не подчинишься. Встань на колени перед госпожой Леной и проси её, чтобы я, её служанка, выпорола тебя за неуважение к женщинам.
В наступившей полной тишине, я шагнул вперёд и опустился на колени перед госпожой Леной. Вера теперь стояла слева от меня. Руки я всё ещё держал за головой.
- Госпожа Лена, - выдавил я, чувствуя, что заливаюсь краской. – Прошу, чтобы ваша горничная Вера выпорола меня, за неуважение к женщинам.
- Слишком тихо, - на лице госпожи Лены играла надменная улыбка. – Повтори свою просьбу погромче.
- Госпожа Лена, - повторил я, громче. – Прошу, чтобы ваша горничная Вера выпорола меня, за неуважение к женщинам.
Зрители снова зааплодировали.
- Хорошо, - кивнула госпожа Лена, всё так же усмехаясь. – Всё ещё тиховато, конечно. Но сейчас ты у нас будешь орать достаточно громко.
Гости рассмеялись и, повинуясь движению руки госпожи Лены расступились. Я увидел стоящую посредине зала деревянную конструкцию, более всего напоминающую козлы для пилки дров. Только поперечная перекладина была обита кожей, а внизу ножек располагались кольца, как у наручников. Рядом с ней располагалась ваза с розгами. Розги! О чёрт. Это же наверняка очень больно.
Неожиданно кто-то резко потянул меня за ухо. Это Вера, ухватив меня за ухо как мелкого пацан, заставила меня встать с колен и потянула к козлам, под смешки гостей. Я ойкнул от неожиданности и последовал за ней. Руки я опустил и махал ими вокруг, стараясь только не задеть Веру. Сопротивляться я не посмел.
Подведя меня к козлам, Вера заставила меня перегнуться через них и только тогда отпустила моё ухо. Я машинально принялся растирать его, но Вера перехватила мою руку, отвела к ближайшей ножке устройства и пристегнула к ней, за вмонтированные туда наручники. К другой ножке пристегнули мою вторую руку. Потом Вера обошла нас и пристегнула к задним ножкам сначала одну, потом вторую мою ногу, так что ни оказались разведены. Обступившим нас гостям наверняка было хорошо видно всё моё «хозяйство».
- Прежде чем мы приступим, Вера, девочки, раздайте гостям шампанского, - услышал я голос госпожи Лены. - Зрелище надо смотреть с удобством.
Я увидел, как горничная, которая снимала действо выключает и откладывает камеру и вместе с Верой уходит куда-то в сторону. За моей спиной послышались хлопки открываемого шампанского, после чего горничные разнесли бокалы с пузырящимся напитком на подносах. Всё это время я стоял распятый на козлах, с выпяченным кверху голым задом под взглядами гостей и сгорал от стыда. Моё сердце учащённо билось от предстоящих боли и позора.
Но вот все получили шампанское, некоторые даже успели его пригубить. Горничная, снимавшая прежде, снова взяла камеру и навела её на меня. Вера подошла к вазе с розгами, вытянула оттуда прут и взмахнула им в воздухе. Раздался противный свист. Я непроизвольно сжался.
- Будешь считать удары и отвечать на мои вопросы, - объявила Вера. – За каждый удар будешь говорить: «спасибо, Вера». В каждом ответе будешь обращаться ко мне по имени. За неправильные ответы, добавлю удары. Если собьёшься со счёта, начинаем отсчёт заново.
По залу пронёсся одобрительный шепоток.
Начинаем, - объявила Вера
В воздухе снова раздался свист и моё тело прорезала острая боль, распространившаяся от ягодиц.
- А-а-а! – вскрикнул я, дёрнувшись всем телом. – Один. Спасибо, Вера!
- Тебе больно? – спросила Вера без особого участия.
- Да, Вера.
- Это хорошо, - под общий смех сказала Вера и снова взмахнула розгой.
- Уй! Два. Спасибо, Вера!
- Ты справедливо наказан?
- Да, Вера.
Новый свист.
- Ой! Три. Спасибо, Вера!
- Ты не будешь больше насмехаться над женщинами?
- Нет, ни за что, Вера.
Горничная, до сих пор снимавшая нас с Верой со стороны, присела передо мной и наставила камеру прямо мне на лицо. Видимо решила снять крупный план. Снова свистнула розга.
- У-у-у! Четыре. Спасибо, Вера!
- Скажи, вы, мужики, идиоты и придурки? – под общий смех спросила Вера.
- Да, Вера, - пробубнил я.
Новый удар.
- М-м-м-м! Пять. Спасибо, Вера!
- Не поняла. Скажи, что вы идиоты и придурки.
- Вера, мы, мужчины, идиоты и придурки, - проговорил я под общий смех.
На моих глазах выступили слёзы, от боли и унижения.. И это всё снимает камера крупным планом. Чёрт! А зад уже горит огнём. Новый удар.
- Оу! Шесть. Спасибо, Вера!
- Ты будешь теперь подчиняться женщинам?
- Да, я буду подчиняться женщинам, Вера.
Горничная, снимавшая моё лицо встала и зашла мне за спину. Кажется, теперь она снимала крупным планом мой зад. И после того, как она заняла новую позицию, снова послышался свист розги.
- Уй! Семь. Спасибо, Вера!
- Вы, мужики, жлобы?
- Да, мы, мужчины, жлобы, Вера, - автоматически вторил я.
- Поменяй розгу и заставь его орать хорошенько, - услышал я сбоку голос госпожи Лены.
Вера отбросила старую розгу, взяла новую, взмахнула в воздухе, потом примерилась и…
- А-а-а-а! – такого сильного удара прежде ещё не было. Кажется она попала мне под обрез ягодиц. – Восемь. Спасибо, Вера.
Вера начала наносить удары как можно сильнее, тяжело дыша. Мне оставалось лишь дёргаться, кричать и считать:
- У-у-у! Девять. Спасибо, Вера! Ах! Десять. Спасибо, Вера! О-о-о! Одиннадцать, спасибо, Вера!
Горничная, снимавшая действо начала медленно обходить нас по кругу с камерой. А Вера продолжала порку.
- Ух! Двенадцать. Спасибо, Вера! Ай! Тринадцать. Спасибо, Вера! О-о-о-у! Четырнадцать. Спасибо, Вера!
По моему лицу уже обильно текли слёзы, и горничная с камерой снова стала снимать его крупным планом. Вера опять поменяла розгу, дав мне короткую передышку, и снова нанесла удар.
- М-м-м! Пятнадцать. Спасибо, Вера! Ай! Шестнадцать. Спасибо, Вера. Уй! Семнадцать. Спасибо, Вера!
Горничная с камерой встала и отошла, снова снимая общий план.
О-о-о-о! Восемнадцать. Спасибо, Вера! Ох! Девятнадцать. Спасибо, Вера! Уй! Двадцать. Спасибо, Вера!
- Достаточно, - раздался откуда-то сбоку голос госпожи Лены. – Иначе он не сможет сегодня ходить. Отстегни его, Вера. Ты хорошо поработала.
Гости зааплодировали. Вера снова присела в книксене отбросила розгу и поочерёдно отстегнула сначала мои руки, потом ноги.
- Вставай, - приказала она.
Я медленно выпрямился, быстро растёр рукой текущие по лицу слёзы и тут же схватился за пылающий и пульсирующий болью зад. Казалось, на него плеснули кипятком. Моё лицо, в который раз, исказила гримаса боли. Зрители смеялись, видя мои мучения. Горничная с камерой всё тщательно снимала.
- Хорошо, - кивнула госпожа Лена. – Тебе это послужит уроком, мальчишка. А теперь ещё кое-что. Вы ведь, мужчины, любите, когда женщины вам прислуживают. Особенно в полураздетом виде. Поприслуживай сегодня ты нам. Вот такой, голый, с поротым задом. Прошу садиться, дамы.
Гости разошлись и расселись в мягкие кресла и диваны, стоявшие вдоль стен. Сама госпожа Лена уселась в кресло по центру, с видом королевы, закинув ногу на ногу.
Вера поманила меня за собой. Вместе с ней мы отошли к столику, стоявшему у входа, на котором располагались бутылки с шампанским и бокалы. Я шёл, косолапя и отклячив сад, испытывая боль при каждом шаге, что отражалось в гримасах на моём лице. Горничная с камерой всё это снимала. Я заметил, что моя одежда, валявшаяся у входа в зал, куда-то исчезла.
Третья горничная, насмешливо глядя на меня, откупорила шампанское и наполнила восемь бокалов, которые поставила на большой поднос.
- Обойди всех, начни с госпожи Лены, - шепнула мне Вера. – Кланяйся каждой.
Я взял поднос и заковылял к креслу, на котором сидела хозяйка дома. Подойдя к ней, я поклонился и протянул поднос. С надменной усмешкой он поставила на поднос свой пустой бокал и взяла новый. Я снова поклонился и начал обходить других гостей. Они так же усмешкой брали у меня бокалы, оставляя на подносе пустые, не забывая при этом беззастенчиво осмотреть меня с ног до головы, обычно задерживая взгляд на моих гениталиях. Горничная с камерой следовала за мной, всё снимая на видео и, как я заметил, периодически беря крупным планом мой исполосанный зад.
Когда я закончил обход, третья горничная приняла у меня поднос с пустыми бокалами, а Вера подвела меня к госпоже Лене. Мои руки безвольно висели вдоль корпуса. Прикрываться, после всего что было, смысла не было. Но взгляд я опустил в пол, не в силах поднять глаз на свидетельниц моего позора.
- Вы довольны, госпожа? – поклонилась хозяйке Вера.
